Был бы очень благодарен всем, кто откликнется.
Я сделал наброски статьи (а может быть, предисловия) о книге Максима Яковлева, которую готовят наши друзья. Поскольку, уверен, этого писателя читали немногие, то хочу попросить прочитать этот набросок и оставить свою критику и впечатления. Главный вопрос - интересно ли читать статью и появляется ли после прочтения интерес к тому, ради кого я старался?:)
Современных русских писателей, имена которых не требуют представления, увы, нынче можно пересчитать по пальцам. Вот и об авторе этой книги, возможно, спросят: а кто же он такой - Максим Яковлев? Несмотря на то, что и книги уже были, и журнальные публикации. Несмотря на то, что строки из его «Фресок» разобраны уже на цитаты. Да и как пройти мимо этих строк:
«Они столкнулись у булочной, случайно. Застыли и смотрели друг на друга. Пятнадцать лет были мужем и женой, и пять лет как не виделись.
- А ведь хорошо нам было, в общем-то, правда? - Правда... Он опаздывал на поезд, у нее кончался перерыв, они стояли, сомкнувшись лбами. Никто не хотел уходить, и поэтому не уходил. Проехал его поезд и кончился ее перерыв, а они все стояли, уткнувшись лбами, потому что было хорошо. Не говорили. Не плакали. И опять разошлись, боясь обернуться и посмотреть вслед. Я ничего не понимаю в этой жизни»…
И все равно большинство спросит. Кто же это? О чем пишет? К какой литературной традиции относится?
Начну с последнего вопроса, который для меня как читателя и редактора главный и ключевой. Бывает в читательской жизни такой момент, когда обязательно возникает этот вопрос - о Традиции. Когда необходимо разобраться, зачем вообще дана нам литература. Для развлечения? - да; но разве только развлечения ради: и стая кораблей, плывущих к Трое, и Роландов рог, и небо над Аустерлицем, каким увидел его князь Андрей?..
Что главное для нас в художественном тексте? - Думаю - особенный, облеченный в слова, образ: красоты, идеала, героя. Литература всегда пытается отделить свет от тени, образ от безобразного. В любой стране, в любой культурной среде. И когда разговор заходит об особой, классической русской традиции - то мы видим подлинный, небывалый по накалу поиск - Правды, Истины и Жизни. Русская "изящная словесность" ищет не изящества, не просто-красоты. Но такой Красоты, которая либо грозит погубить, либо спасает мир. И, как ни абсурдно после всего, пережитого нашим народом, все же ждёшь, открывая новую книгу: решится ли автор вновь заговорить со мной об этой Спасающей Красоте? Дерзнёт ли поверить, что слово - простое слово! - всё же сможет каким-то неведомым образом повернуть мою, заходящую в тупик, замирающую, пропадающую жизнь?..
К сожалению, в сегодняшней литературе много, очень много дерзости (пошлости ли, грязи или жестокого эксперимента над языком). Но дерзания - увы - мало, очень мало. Мало кто следует этой Традиции.
Максим Яковлев - из немногих. Потому что он имеет это самое дерзновение - писать о том, что составляет сердцевину нашего страха, любви и надежды. Отсюда вовсе не следует, что его повести и рассказы повторяют читанные-перечитанные, любимые, однако уже давно знакомые произведения. Нет. Даже если покажется знакомой какая-то тропка в яковлевской прозе - не спешите с выводами. Чтобы не пришлось потом кричать автору, словно те поляки Сусанину: "Куда ты завёл нас!"... Нет. Легкого пути здесь не будет. И договориться с писателем окажется непросто: наспоритесь, разругаетесь и помиритесь многократно. Непростой это писатель...
Яковлев начал писать, как говорят, очень "поздно", из глубины и широты жизненного опыта. Литературно очень юный (для художника десять лет, не возраст!), он многое пережил и повидал в жизни. Вера, любовь, чувство родины и семьи дались ему нелегко и не сразу, потом и кровью. И чем более он узнавал о жизни за свои полвека, тем большим идеалистом становился. Идеалистом не наивным, не по глупости - но от убеждения, что как бы ни был мал и ничтожен человек, "Богу всё возможно". А значит, всегда есть точка опоры, которая даёт и литературному герою, и каждому из нас - неожиданную силу и чудо, способное все преобразить.
Поэтому я всегда с удивлением слушаю споры о том, мог ли на самом деле существовать мальчишка-старец из "Ничего не бойся"; стал бы "настоящий" бизнесмен созывать бродяг как герой "Пира"; и под силу ли маленькой девочке со странным именем Аполлинария заставить своего отца обратиться из савла в павла. Богу все возможно, верю я. И потому не хочу знать, фантастика то, что пишет Яковлев, или мейнстрим. Правда ли живет где-то капитан областного РУБОП из "Вознесения" или порожден авторским вымыслом вместе с Рождественским ангелом, посетившим город Полынск, чтобы отец обрел жену и сына. Реальность это или вымысел – не ведаю. Но вслед писателю, наблюдаю я пере-открытие той Реальности, той Правды, поиском которой только и может, только и должна жить настоящая литература.
Да и только ли она?..
Владимир Гурболиков,
Заместитель главного редактора журнала «Фома»
Некоторые из произведений, которые планируется включить в книгу:
