(Из мыслей об эротике как жанре)
Есть особый, я считаю, сакральный характер у человеческой близости, близости между мужчиной и женщиной.
Для ребёнка эти Мужчина и Женщина чаще всего идеально воплощены в Папе и Маме. Когда дети в подворотнях и закоулочках начинают свои первые разговоры "про это", ощущается некая граница, которую, мне кажется, они боятся всё же переступить. Не знаю, как это было у вас, но вот я, вспоминая, обнаруживаю, что не мог тогда перенести грязь, которую содержали эти разговоры, на своих отца и мать. И у меня даже есть подозрение, что почти никто из моих товарищей также не мог этого сделать. Родители почему-то оставались неприкосновенны…
Но почему? Почему ребёнку, казалось бы, уже развращённому, не переступить эту черту?..
Не знаю… Но ведь и я сейчас, в свои сорок лет, в отношении ли к художественному творчеству, да просто в воображении - не могу её преступить.
Но разве я не родился как все дети? Разве мои родители не были вместе, как все? Почему же такой барьер во мне? Если это там, в их любви, в их доверии друг ко другу совершилось, и я не вижу нечистоты (не знаю почему, но не вижу), то почему?..
Нечистота - это позор, а по-церковнославянски "позор" означает всеобщее обозрение…
Венчание в церкви имеет ещё иное название, более точное: Таинство Брака.
То, как появились у нас с женою наши дети - ТАИНСТВО, наше, неотъемлемое и непередаваемое. Я не могу этим поделиться, не предав и не извратив нашу Тайну. После этого я навсегда лишусь этой Тайны, без которой беззащитна любовь, беззащитна душа, беззащитны мои дети…